Трудно ли работать дальнобойщиком? Часть 1

Бывает, что человека тяготит его работа, он считает дни и недели до пенсии. Но о таких людях редко пишут в журналах. Герой нашего рассказа не таков. Сергей, дальнобойщик с двадцатилетним стажем, утверждает, что работа для него — как старая любимая рубашка или даже как вторая кожа. Ее не только удобно «носить» — она еще и защищает от всех жизненных невзгод и неурядиц.

— Сергей, профессия дальнобойщика издавна считается романтической — и песни о ней пишут, и сериалы снимают, и немало мальчишек мечтают посидеть за рулем большой машины, когда вырастут. А как на деле? Каков взгляд на эту профессию изнутри?

— Могу сказать, что это изматывающая и очень тяжелая работа, которая не каждому по плечу. С непривычки и свалиться несложно. А насчет романтики — как ни странно, в этой профессии остаются именно те, в ком она есть. Только нечасто матерый дальнобойщик вам в этом признается. Скорее посмеется над собой, скажет: «Какая уж тут романтика, когда пятнадцатиметровая фура за плечами». Но определенно: в каждом, кто остается за рулем, есть что-то, что вновь и вновь толкает его в рейс.

— И что толкает лично вас? Расскажите, пожалуйста, как у вас начиналась «история болезни»?

— Лично у меня это выражается в беспокойстве, когда я больше трех или четырех дней сижу дома. Это нестерпимый зуд, жажда, которую можно утолить только в рейсе. Домашние знают, что, если я неделю сижу без дела, меня — берегись! Срываюсь на всех и вся. Зато, как только сажусь за руль, мгновенно успокаиваюсь. В этот момент я всех люблю и готов расцеловать. Та же ситуация — в первые два-три дня после рейса.

А начиналось у меня все просто — мой отец был водителем. Правда, он водил самосвал по городу, а не ездил на большие расстояния, но наследственность уже говорит о многом. Короче, водителем я мечтал стать с детства.

— И как осуществилась ваша мечта?

— Препятствия были, и много. Я вообще удивляюсь, как я все же стал водителем. Сначала мама с папой отдали меня в техникум. Говорят, старайся, сынок, будешь специалистом. А то, что это за работа — баранку крутить. Так они меня убеждали.

Я честно проучился в технаре два года по специальности «электрик». Нельзя сказать, чтобы меня там все отталкивало — нет, я любил возиться с проводкой, паять, чинить, разбирать-собирать электроприборы. Но уже тогда я чувствовал, что это не мое. Хотя впоследствии навыки пригодились — чтобы свой «КамАЗ» чинить. Мечту детства на тот момент я не то чтобы забыл — затерлась она как-то, затерялась. Я и сам в нее на тот момент не верил. Но когда подошло время служить, радостно воспользовался этой лазейкой, чтобы увильнуть от учебы.

Когда пришел из армии, восстанавливаться в техникуме не стал. Меня с ужасной силой тянуло в дорогу — я и так в армии истомился, сидя два года безвыездно на одном месте. Служил я во внутренних войсках, поэтому мне без труда удалось устроиться в линейный отдел милиции — сопровождать поезда дальнего следования. Так начались мои мучения.

Вроде бы я и в дороге был, а все равно маялся от безделья. Милицейская работа ведь в чем заключается? Ловить, пресекать, задерживать, следить, чтобы в поезде был порядок. А события не так уж часто происходили — раз в два рейса. А все остальное время сиди и тоскуй, развлекая себя всякой чепухой. Моим напарникам такая работа нравилась. Видно, не деятельная натура у них была. Так я мучился года полтора.

— А что было потом?

— А потом было как в старом добром фильме. Сама судьба меня вывела в нужное место и к нужным людям.

В поезде мне надоело. Поэтому я перевелся в районную милицию. Поработал полгода постовым, бросали меня в разные места, пробовали, где я лучше себя проявлю. Одно время я даже дежурил на КПП нашего райотдела. Более скучную должность трудно себе представить. Но тогда я уже всякую надежду найти себя потерял. И вот один раз попался я на глаза начальнику отдела. Он сказал мне: «Сергей, ты что сидишь здесь, штаны протираешь? Что ты в жизни умеешь?» Не знаю, почему он именно ко мне прицепился. Сто человек до меня здесь дежурили, и он никому ни слова не сказал.

…Так вот, признался я, что ничего не умею. Тогда он отправил меня обучаться вождению. За счет государства. Почему мне такая честь выпала -- до сих пор ума не приложу. Отучился я, получил права — стал на патрульном «уазике» сперва ездить, а потом на «жигулях» начальника возил. Здесь я уже развернулся за год, показал себя водителем-асом, ко мне в кабину стали многие напрашиваться — покататься с ветерком. Молодой я был еще, дурной, не понимал, что быстрая езда до добра не доводит.

А вскоре меня строители на самосвал пригласили работать. Пришлось сдать на категорию, потом я выучился еще и на прицеп, с ним покатался немного. Через два года у меня уже такой опыт был, что прораб на стройке только мне доверял — видно, сказались все-таки скрытые способности, папины гены.

Продолжение следует…